Сюжет для романа на модную теперь в России тему про попаданцев. Скабеева (условно) прогуливается по Берлину, готовя патриотический репортаж к 9 мая и одновременно присматривая, что бы прикупить из недвижимости, и вдруг проваливается в 1939 год. Ее принимают за шпионку, гестапо, все дела. Она говорит: я вам буду полезна, вы проиграете войну, а все потому что у вас пропаганда топорно работает. Я вас научу как надо вести пропаганду. Немцы так удивлены, что Геббельс берет ее в виде эксперимента с испытательным сроком. В ночь на 1 сентября Геббельс вызывает ее: - Скабеева, тут у нас пиздец. Эти идиоты в Гляйвице прокололись: зачитали текст с немецким акцентом и еще и с ошибками. Теперь никто не хочет верить, что это были поляки! Если мы срочно что-нибудь не придумаем, англо-французские плутократы объявят нам войну! - Все нормально, шеф! Говорим что это - решающее доказательство того, что на Гляйвиц напали поляки. Неужели в Германии не нашлось бы профессионалов, чисто владеющих польским языком? Конечно же это были не мы. Это поляки переоделись немцами, переодетыми поляками, чтобы таким образом спровоцировать Англию и Францию напасть на Германию. Геббельс тотчас объявляет это по радио. Англичане и французы впадают в ступор. А Геббельс их добивает: - Где ваши доказательства? Где судебное решение?Разве Англия не родина идеи права? Как же она может обвинять Германию без доказательств? Где презумпция невиновности? Англичане в шоке. Геббельс напоминает, как в 1807 году они сожгли без объявления войны датский флот на рейде Копенгагена. Разве вправе они после этого кого-то осуждать вообще? И концлагеря строили в Африке, да. Между тем, восставшие горожане Данцига развивают успешное наступление на Варшаву и проводят совместный с РККА парад в Бресте..... Ну так далее, вплоть до водружения красного со свастикой Знамени Победы над куполом вашингтонского Капитолия.
- Соседи гады, они меня ненавидят и преследует, а вчера сосед слева даже зверски меня избил! Это потому что он - пидоры, а я нормальный мужик, и духовность у меня, "Любэ" слушаю и этого как его... Чайковского и в церковь хожу, вон даже на груди купола вытатуировал! -А сосед говорит, что ты насрал у него под дверью. -Ничего я не срал! - Так ведь свидетели есть! - Ну во-первых это он сам насрал чтобы меня оклеветать, во-вторых пусть докажет что это я, в-третьих что же мне было делать когда приспичило, а в четвертых так ему и надо потому что он пидор и меня ненавидит! А я добрый! С теми кто меня любит и я добрый, вот соседской девчонке конефетку дал... -Но она говорит что ты ее изнасиловал! - Врет, сучка! Шлюха такая, сама под меня легла, по любви! А что придушить ее пришлось маненечко так потому что всю морду мне норовила расцарапать, сучка! Шлюха потому что! А я нормальный мужик, я не пидор какой-нибудь, у меня потребности! а они все кругом шлюхи и пидоры!
1. Признаки подлинности документов Пакета №1. а)Последняя страница письма Берии Сталину напечатана на другой машинке,что установлено экспертизой. б) В одной из двух выписок постановления Политбюро тщательно затерты дата и имя адресата и наверху надпечатано: "27 февраля 1959 г. Товарищу Шелепину". Это все легко объяснимо, если исходить из подлинности документов: Берия внес изменения в документ (очевдно изменил список состава предполагаемой "тройки") перед самой подачей его Сталину и ему срочно понадобилось перепечатать страницу; Шелепин затребовал документ, готовя свое письмо Хрущеву, и так как документ еще не оформлен как архивный, то с ним поступили по правилам ЦКовского делопроизводства. Но это абсолютно необъяснимо, если исходить из предположения о фальсификации. Зачем это фальсификаторам? Очевидно изготовление одного листа на особой машинке ничем им не помогает, а внесение на документ поздней даты может только повредить их цели. ( Collapse )
Дело "Геббельс vs газета "Правда" о Катыни" создало парадокс, почему-то пропущенный греческими философами: "если два лжеца обвиняют друг друга во лжи, как минимум один из них говорит правду".
Когда мне было лет 12, к нам пришел Ветеран. Ветеран был хром (он говорил что от раны, полученной в жестоком бою), косозглаз и горбат; голова у него была в форме яйца, покрытая сверху каким-то седым пухом,а голос пискливый до невозможности. Но что с того! Ведь он был Ветеран величайшей Войны в истории! Мы смотрели на него во все глаза и слушали во все уши. Долго рассказывал он о боях-пожарищах, о друзьях-товарищах, о 3650 дней и ночей той Войны. Вспоминал об Агамемноне и Менелае, Ахилле и Патрокле, Аяксе и Одиссее – всех этих героев, имена которых давно уже стали легендой, он знал лично! Звали ветерана Терсит.
Ревизионисты Катыни, все-таки, воистину великолепны в своей логике и методологии. Владислав Швед. «Катынь. Современная история вопроса». «Установлено, что немецким властям в стало известно о польских захоронениях в Катыни еще в конце 1941 или начале 1942 года.Сошлемся на протокол допрос а Нюрнбергским трибуналом полковника Фридриха Аренса, командира 537 полка связи вермахта, дислоцировавшегося в 1941-1943 годах в районе Козьих гор». ( Collapse )
Было это давным-давно, когда еще была великая страна СССР, которой руководил лично дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев, Жила-была девочка Алиса, пионерка и отличница. И вот однажды, когда она сидела на лавочке во дворе своей девятиэтажки на углу улицы Свердлова и переулка Воинствующих Безбожников, и читала книжку Бонч-Бруевича "Детям о Ленине", к ней подошла тетенька в старинном платье, как на картинке из книжки про Ленина, и сказала голосом, звенящим, как серебряный колокольчик (так подумала Алиса, насмотревшаяся самого доброго в мире кино, хотя она никогда не видала серебряных колокольчиков и понятия не имела как они звенят): - Здравствуй. Алиса! Я- добрая фея. Я знаю,что сегодня у тебя день рождения. Проси у меня что хочешь, и я исполню любое твое желание. ( Collapse )
К вопросу о банальности зла и обычных людях, которые в чудовищной системе творят чудовищные дела. Из допроса Дмитрия Токарева, бывшего начальника Калининского УНКВД, по «катынскому делу» (1991 год). В Калининском УНКВД как известно расстреляли заключенных Осташковского лагеря, где содержались не-военные (полицейские, пограничники, спецслужбисты, даже чины пожарной охраны). Токарев Я окончил Высшее пограничное училище... по знакомству. (…) Я ведь в декабре [19]38 г. был назначен начальником калининского Управления [НКВД]. Я приехал туда как офицер войск пограничной охраны в звании капитана, вскоре мне присвоили звание полковника. Таким образом, до [19]40 г. я был пограничником и считал себя пограничником - я носил мундир пограничных войск. А когда приехал из Москвы (после совещания у Кобулова об операции по расстрелу поляков) и объявил жене - так как она всегда вместе со мной переезжала - что форму придётся заменить на малиновые нашивки, то она стала плакать. Жалко было разлучаться с пограничной охраной. (…) Я всё время надеялся на возвращение в эти войска. Я полагаю, что был более компетентен именно там. (…) Яблоков(следователь): Вот раньше вы дали показания, что по просьбе Блохина («исполнителя») вы присутствовали при расстреле польских военнопленных..(…) Нет, не при расстреле, при опросах. Токарев: При опросах. Когда сличались установочные данные. В красном уголке. Я говорил, не по просьбе, а зашли ко мне они втроем - Синегубов, Блохин и Кривенко. Я сидел в кабинете: "Ну пойдем" - "Пойдем". Яблоков: Это в первый же день было? Токарев: Это в первый же день. Вот мы и пошли. И я увидел весь этот тут ужас. Пришли там через несколько минут, надел свое спецобмундирование Блохин… Яблоков: А какое? Токарев: Кожаная коричневая кепка, кожаный коричневый фартук длинный, кожаные коричневого цвета перчатки с крагами выше локтей. И на меня это произвело впечатление ужасное. Я увидел палача. (…) спрашивали, допустим, фамилия- называл фамилию. Имя, отчество - нет, отчеств у них нет. Фамилия и имя, год рождения, кем работал. Все, больше ничего. Четыре вопроса. Яблоков: И все, да? Токарев: Все. Яблоков: После этого надевали наручники… Токарев: Надевали наручники и дальше. На конечную станцию(…) Яблоков: Вы говорите, что присутствовали во время двух - трёх допросов, да? А скольких людей допросили тогда? Токарев: Да, но не допрашивали никого, только одного парнишку спросили: „Сколько тебе лет?" Сказал - 18. „Где нёс службу?" „В пограничной охране ". Чем занимался? Был телефонистом. (…)Вошёл и улыбался, да, парень, совершенный мальчик, 18 лет, а сколько служил? Стал считать по-польски - 6 месяцев. Вот тут, видимо, вчерашний пограничник Токарев и офигел, тем более раз он запомнил этот эпизод на всю жизнь. Историку этот штрих не скажет почти ничего – историк не должен давать волю фантазии – но какой сюжет для писателя и кинорежиссера!
Кратко о том, почему весь мир уже 70 с лишним лет твердо уверен, что поляков в Катыни расстрелял Сталин, а не немцы. Заметьте, не «кто расстрелял поляков» - тут я понимаю, что ревизонистов мне не убедить, потому что кто же добровольно признает вину людей, с которыми себя отождествляет (а ревизионисты отождествляют себя с палачами НКВД). А вот именно о том, почему мир, такой, сякой, русофобский, считает советскую вину в Катыни неоспоримым фактом, а над доводами мухинцев смеется точно так же как над доводами сторонников плоской земли. И еще в апреле 1943 года, когда появилось первое немецкое сообщение, все люди, которые были в теме, восприняли это однозначно: «Увы, самые худшие подозрения подтвердились. НКВД действительно их расстреляло!» Тут я даже не буду затрагивать тему документов, однозначно уличающих СССР. Ревизионисты скажут что все это фальшивки. Хорошо, оставим документы. Возьмем только те несомненные факты, которые и ревизионисты не могут отрицать. ( Collapse )
